Я не хочу этим сказать, что не рада буду возможности побольше общаться с людьми после конца года, когда я уже не буду помощницей. Но мне нравится садиться в мою маленькую машину, зная, что впереди два часа дорог, бескрайнего серого неба и мечтаний".
В холодящем душу романе-антиутопии от лица молодой женщины описана фантастическая ситуация - эксперимент по улучшению положения клонов.
Мир за пределами закрытой школы Хейлшема казался им какой-то сказочной страной, впечатления о внешнем мире были очень смутные. В атмосфере постоянных недомолвок проходит жизнь подростков, пока одна из опекунов не осмеливается сказать неизбежную правду о будущем своих подопечных.
"И хотя мы все просто прошли мимо, каждая это почувствовала: словно из-под солнца мы на секунду переместились в холодную тень. Рут была права: Мадам действительно нас боялась. Но боялась так, как другие боятся пауков. К этому мы не были готовы. Обдумывая план, мы не задавались вопросом, как мы сами себя почувствуем в такой роли — в роли пауков".
Детей растят для того, чтобы потом разобрать на органы. После отъезда из Хелшейма остаётся страх перед окружающим миром и боязнь отпустить друг друга, несмотря на то что доноры воспринимают своё предназначение как данность, у людей-клонов тоже есть душа. Они способны любить, дружить, страдать, чувствовать боль. Но общество лишило их права на свободу воли, свободу выбора. Неизгладимое впечатление оставляет встреча Рут с "возможным я", как и надежда Томми на отсрочку донорства для влюблённых и попытка Кэт выяснить, кто она такая.
"В довершение картины это был один из тех случаев,
когда в роли младенца у меня выступала подушка: я двигалась с ней в медленном
танце, закрыв глаза и тихо подпевая всякий раз, когда звучали эти слова:
— О детка, детка, не отпускай меня…
Песня почти уже кончилась, когда у меня возникло
ощущение, что я не одна. Я открыла глаза и увидела за дверью Мадам".
За сюжетом романа, пересказанным в двух словах, скрывается история человеческой жизни.
"Но дело, видимо, в том, что к тому времени довольно мощные силы уже тянули нас в разные стороны, и чтобы довести все до конца, ничего больше и не требовалось. Если бы мы это тогда понимали, то — кто знает? — может быть, крепче держались бы друг за друга".
Смысл произведения, как ни странно, раскрывается в словах Мадам:
"— ...Я плакала по совсем другой причине. Глядя на ваш танец, я видела совершенно иную картину. Я видела стремительно возникающий новый мир. Да, более технологичный, да, более эффективный. Новые способы лечения старых болезней. Очень хорошо. Но мир при этом жесткий, безжалостный. И я видела девочку с зажмуренными глазами, прижимавшую к груди старый мир, более добрый, о котором она знала в глубине сердца, что он не может остаться, и она держала его, держала и просила не отпускать ее. Вот что я видела. Это не были в точности вы, не было в точности то, что вы делали, я это понимала. Но я смотрела на вас, и сердце обливалось кровью. Я навсегда это запомнила".
За сюжетом романа, пересказанным в двух словах, скрывается история человеческой жизни.
"Но дело, видимо, в том, что к тому времени довольно мощные силы уже тянули нас в разные стороны, и чтобы довести все до конца, ничего больше и не требовалось. Если бы мы это тогда понимали, то — кто знает? — может быть, крепче держались бы друг за друга".
Смысл произведения, как ни странно, раскрывается в словах Мадам:
"— ...Я плакала по совсем другой причине. Глядя на ваш танец, я видела совершенно иную картину. Я видела стремительно возникающий новый мир. Да, более технологичный, да, более эффективный. Новые способы лечения старых болезней. Очень хорошо. Но мир при этом жесткий, безжалостный. И я видела девочку с зажмуренными глазами, прижимавшую к груди старый мир, более добрый, о котором она знала в глубине сердца, что он не может остаться, и она держала его, держала и просила не отпускать ее. Вот что я видела. Это не были в точности вы, не было в точности то, что вы делали, я это понимала. Но я смотрела на вас, и сердце обливалось кровью. Я навсегда это запомнила".
Комментариев нет:
Отправить комментарий