День утопает в закатных лучах.
Мамины блинчики (вкусные — боже мой!),
Папин, с любовью заваренный, чай.
В глиняной крынке букет колокольчиков:
Синий ажур на столе у окна,
Светом прошит от стеблей и до кончиков,
Каждая жилка на солнце видна.
Радость — какая-то детская, странная,
Нас охватив, рвётся вон из души.
Мы уплетаем блины со сметаною,
Хлюпаем чаем из кружек больших.
В вазочку собрана жимолость спелая.
В свежем варенье залипла пчела.
Мы ничегошеньки оба не делаем:
Пусть подождут и звонки, и дела,
И суета городская, и прочее —
То, от чего мы сбежали с тобой
В глушь деревенскую, в тёплые ночи и
Летние дни в тишине голубой.
Лёгкие шторки трепещут, качаются,
Кажется, в небо взлетят (только дунь…)
Как же чудесно, что в жизни случается
Это счастливое время — июнь.
Синий ажур на столе у окна,
Светом прошит от стеблей и до кончиков,
Каждая жилка на солнце видна.
Радость — какая-то детская, странная,
Нас охватив, рвётся вон из души.
Мы уплетаем блины со сметаною,
Хлюпаем чаем из кружек больших.
В вазочку собрана жимолость спелая.
В свежем варенье залипла пчела.
Мы ничегошеньки оба не делаем:
Пусть подождут и звонки, и дела,
И суета городская, и прочее —
То, от чего мы сбежали с тобой
В глушь деревенскую, в тёплые ночи и
Летние дни в тишине голубой.
Лёгкие шторки трепещут, качаются,
Кажется, в небо взлетят (только дунь…)
Как же чудесно, что в жизни случается
Это счастливое время — июнь.
Комментариев нет:
Отправить комментарий