Джоанн Харрис. Леденцовые туфельки

"Ах, какие у нее были потрясающие туфельки! На высоких каблучках, ярко-красные, как помада, и блестящие, как леденец. Они сверкали на булыжной мостовой, точно драгоценные камни".

   Повествование в романе идет от лица трех женщин: Зози де л’Альба – таинственной незнакомки в леденцовых туфельках, Янны Шарбонно (Виан Роше), владелицы шоколадной,  и ее 11-летней дочери Анни (Анук).

  "Это сияние всех цветов радуги, которое я заметила за приоткрытой дверью. Этот мучительный намек на нечто такое, что ты едва успела одним глазком увидеть, но так и не смогла попробовать на вкус. И эти вздохи ветра над крыльцом. Все это пробудило сперва мое любопытство, а затем — и мою страсть к стяжательству". Именно так воспринимает жизнь и творит её сама Зози де л’Альба, очаровательная ведьма и коварная аферистка, которую привлекла, безусловно, талантливая Анни, с её нераскрытыми способностями к колдовству.

     "Я открыла глаза и на некоторое время лишилась дара речи. Передо мной было именно то, что нужно: вывеска висела над дверью именно в том месте, где и должна была бы висеть, — выкрашенный желтой краской прямоугольник, на котором красовалось название магазина, написанное аккуратными синими буквами: «Шоколад Роше на Монмартре».

 Виан Роше (Янну Шарбонно) трудно узнать: она сменила свою яркую одежду ("красные туфли, индейские юбки с колокольчиками на подоле, купленные в секонд-хенде пальто с вышитыми на карманах маргаритками, джинсы, расшитые цветами и листьями") на чёрную, попыталась забыть саму себя, слиться с толпой, пока не появилась Зози в своих леденцовых туфельках. "И причина тому — Розетт, и Анук, и все то, что мы оставили в Ланскне-су-Танн в те пасхальные дни, когда ветер опять переменился".

     Анни – старшая дочь главной героини, девушка, со своими проблемами в школе, «не такая, как все». Она не понимает, почему мать ведет себя не так, как раньше, когда было так хорошо. Но и её жизнь снова меняется, как только появляется Зози.

"И еще, возможно, из-за этих туфель.  Других таких туфель в Париже просто не встретишь. Во всяком случае, на обычных людях — уж точно. А мы и есть обычные люди — по крайней мере, мама так говорит, хотя порой по ее поступкам этого и не скажешь.

Ах, какие туфельки...

Цок-цок-цок — простучали они по камням мостовой и замерли прямо напротив нашей лавки, а их хозяйка принялась заглядывать внутрь.

Сначала, со спины, она даже показалась мне знакомой. Ярко-красное пальто в тон туфлям. Светло-каштановые, цвета кофе со сливками, волосы стянуты на затылке шарфом. Уж не нашиты ли у нее колокольчики на подол яркой юбки с набивным рисунком? Уж не позванивает ли на запястье браслет с амулетами? И что за слабое, едва заметное сияние окутывает ее, словно дымка, что повисает жарким днем над Парижем?"

    Маленькая молчунья Розетт, рыжеволосый Ру, о котором все молчали и которого ждали... Их жизнь тоже изменится удивительным образом: леденцовые туфельки оставят свой след, хотя и должны будут исчезнуть, унося с собой хаос.